На главную

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЧЕТВЕРГ. ВОСЕМЬ

 

Добрый день, господа писатели и читатели! Так-то он, конечно, не особенно добрый, чтобы это зафиксировать, не обязательно быть семи пядей во лбу. Но поскольку мы привыкли общаться подобным образом, то и впредь не станем изменять себе.

Этот наш литературный четверг не последний, мы еще поговорим о том, как жить дальше, да и, возможно, появятся новые старые авторы. Или старые новые — как повезет. А пока надеемся, что на восьмой четверг откликнется и Николай Самуйлов, а там уже и вправду будем идти к финалу.

 

Сергей КАРДО

 

Марина Балуева. Санкт-Петербург. 2022

Рассказы написаны профессионально гладко, уверенно, с изрядной порцией сарказма, что всегда ценится, а уж в нынешние времена является просто признаком хорошего тона. На мой взгляд, некоторые фрагменты диалогов несколько прямолинейны, но могу и ошибаться — жизнь наша разнообразна и непредсказуема, может быть, нам рассказана быль….

Но я о другом. Истории заставили призадуматься. Я, пожалуй, уйду в сторону от обсуждения литературной составляющей работы автора, поскольку тема маленького человека достаточно известна и хорошо обыграна.

Хочется поговорить не об образах повествователей, главных героях, а о персонажах вроде бы второстепенных — о собеседницах главных героев. По-моему, они и есть главная тема, на которую следует обратить пристальное внимание.

Автором показаны два частных случая невероятной по объемам свалившейся на нас напасти — поголовное, на всех уровнях общества, словоблудие. Оба персонажа, хоть и находятся на разных ступенях социальной иерархии, демонстрируют метко подмеченные, по сути, одинаковые стандарты поведенческих паттернов, присущих их профессиональному статусу.

Если думать мы еще можем что хотим и как хотим, то вербальная составляющая нашего общения должна соответствовать неким сложившимся нормам, в которых нет места личности, совести, образованности и религиозности.

Буду реалистом, в какой-то реплике было верно сказано: если с утра начать говорить правду, то к вечеру будешь безработным, одиноким и мертвым. Ложь во благо или для защиты безусловно имеет право на жизнь. Но когда кривда используется в коммуникации как основной носитель информации, это безусловно отражается и на социальной перцепции. Мы теперь часто слышим расхожее: это был четкий сигнал. Ну да, сказать прямо не комильфо, лучше просигналить: намекнуть, предположить, умолчать... И не дай бог кого обидеть! Словом — ни-ни. Делом — пожалуйста!

Абсурдный процесс нескончаем, в результате родятся те самые персонажи, которые прописаны в рассказах Марины. Принципы: «ничего личного», «это просто работа», «мне тоже хочется вкусно кушать» приводят к последствиям, с которыми мы долго будем сталкиваться и возможно бороться, но боюсь, эта битва уже проиграна. Смысловые извращенцы уже на всех уровнях, их слышно отовсюду, они прикипают к своим должностям и старательно мимикрируют, формально исполняя профессиональные обязанности и играя при этом некую роль, соответствующую их представлениям о своем предназначении. Актерство, не в искусстве а в жизни, отвратительно, подозрительно и свидетельствует о двуличии. Недаром в средние века бродячих артистов на ночь выставляли за крепостную стену.

Автором метко и едко подмечено — соблюдение антуража для играющих свою должность есть их любимая обязанность.

Икона. Картина. Фальшивая заботливость. Равнодушие.

Форма. Фальшивая непредвзятость. Равнодушие.

Называю все это одним словом — целлулоидность. Раньше таких гладких встречал исключительно в райкомах и исполкомах — легко и многословно говорящих не от души и сердца, а от места и должности, не вкладывающих в свою велеречивость ни грана чего-то конкретного и присущего им как личности.

Позже подобные «мастера слова» стали следовать моде, плодиться, начали попадаться на самых разнообразных уровнях, до недосягаемых высот развивая умение говорить в модно-актуальном тренде, при этом не сказав ни «за», ни «против», а только лишь крайне редко «воздержался».

Кому-то сказанное покажется наивным. Что вы хотите? С волками жить — по-волчьи выть. Се ля ви.

Ну да, жизнь именно такова. Но разве мы не хотим ее хоть на копейку улучшить? Смысл существования — в изменениях, так пусть они будут в лучшую сторону. Хуже получится само собой, за улучшения приходится трудиться.

У этой проблемы есть и скрытые вопиющие метастазы.

Одно тянет за собой другое. Сказавший «А» скажет и «Б». У таких словоблудов свои арго и феня. При использовании подобного рода жаргона отсутствует ясность и однозначность сказанного. Трактовать произнесенное можно в диаметрально противоположных смыслах; чем выше и ответственнее положение говорящего, тем туманнее изрекаемое ими. Считывать смысл нам предлагается следующий: высота должности не позволяет раскрыть мысли полностью, поэтому мы вынуждены дозировать информацию и давать ее для вас в удобном для нас ключе. По-русски это звучит следующим образом: мы говорим что считаем нужным, а вы верите, что это истина в последней инстанции.

 

 

Леонид КУЗНЕЦОВ

 

Марина Балуева. Санкт-Петербург. 2022

К сказанному дополнять вроде как нечего. Но у меня кое-что найдется.

Попробуем уйти от авторских аспектов (они, слава богу, разночтений не предполагают) в сторону собственно литературы. Мы давно уже видим, что нынешняя русская литература делится строго на чистую, и про «это». У чистой литературы масса преимуществ: она вне политики, времени и пространства. Но у нее один недостаток — социально неадаптированная, она, чтобы быть востребованной, должна быть до жути обаятельной, филигранной во всем. Исключительно, фантастически качественной стилистически, сумасшедше отточенной по форме и наполнению — эстетически совершенной.

А литература про «это» может себе позволить быть тихой, громкой, яркой, неполиткорректной, отвязной, этически непоследовательной... Одно условие — она должна быть живой и по возможности умной. Время умной узконаправленной литературы как пришло в начале девяностых, так никуда не истекло. Меняется одно «это» на другое, а литература про «это» остается востребованной во-первых, и необходимой обществу во-вторых.

Мы не виноваты, что так происходит, и поделать с «этим» ничего не можем в силу разных причин. «Это» мы не исправим, не изменим в какую-то лучшую по нашему представлению сторону. «Это» в нас, вне нас и помимо нас. Но «это» нельзя принимать, с «этим» нельзя смиряться. «Это» нужно хоть как-то осмыслить.

Поскольку время первого этапа наших литчетвергов неуклонно завершается, будет правильным уже сейчас определиться — где в нашем будущем сборнике чистая литература, а где, соответственно про «это».

Ну, и ожидается, что анализ тоже будет соответствующий.

Да, а что там с двумя рассказами Марины Балуевой? Все очень с ними хорошо — отличные рассказы, Марина как автор выросла очень качественно: точность оценок, умная расстановка акцентов, прекрасная подача. Все, на мой взгляд, на высоком уровне. Рассказы у нее про «это», но и как литература они тоже симпатичны, о чем свидетельствует вышеприведенный пост Сергея Кардо.

 

Итак, ждем Николая Петровича Самуйлова.

Поэтому в режиме восьмого четверга прощаться погодим.

 

Приятно, что не пришлось ждать долго, Николай Петрович — человек обязательный.

 

Николай САМУЙЛОВ

 

Марина БАЛУЕВА. САНКТ-ПЕТЕРБУРГ. 2022

 

Деньги на ветер

Рассказ написан от первого лица. Целостное произведение, что характерно для литературной классики. Главная цель произведения — показать характеры героев, как главных, так и второстепенных. И они выписаны хорошо. Молодой внештатный корреспондент, образованный и правильно воспитанный, имеет возможность получить работу в издательстве. Нужно лишь написать хвалебно-рекламную статейку о руководительнице не очень успешно работающего предприятия. И вот представлены на суд героя все отрицательные черты характера руководителя-самодура. Там же пониженный, но не уволенный лизоблюд с букетом. Там же вероятный герой любовник, занявший кабинет более полезного сотрудника. Там же одноклассник, не очень образованный, но успешный в написании рекламных статей. И наш герой со своими принципами — жить и работать по справедливости. Становится жалко парня. А ведь мог же сделать первый шаг к обещанному благополучию. Но — принципы…

Правильный рассказ. Читателю видно, что такое хорошо и что такое плохо.

Марина, спасибо.

 

С чистого листа

Написано от второго лица. О времени и о событиях, происходящих в опусе, читателю не сообщается. То ли революция, то ли эпидемия ковида. Почему нельзя стоять на улице? Обвинения, предъявляемые герою сержантом полиции, надуманные. А если нет, то почему оные не предъявлены документально или вещественно? Это явное нарушение законности! И вообще, сержанты должны стоять на посту — не «допущать», нарушителей порядка задерживать и доставлять в околоток. А уж разбираться и составлять протоколы — дело офицеров, знающих законы. Уж и не знаю, как там в Питере, а в столице, где я прослужил в милиции более 30 лет, просто так стариков не задерживали за то, что они остановились на минутку отдохнуть.

Тут тоже — характеры. Мужчины слабы во всех отношениях. А женщины просто самодуры.

Наличие в конце рассказа автозака намекает на время постапокалипсиса.

Катастрофическое завершение цивилизации? Тогда рассказ нужно перенести в «Метафорическую деформацию». Там подобные опусы водятся.

 

 

А дальше вроде бы личное, но и не дать невозможно, ибо это будет несправедливо по отношению к мнению уважаемого нами критика. Приводим полностью, читатель сам разберется. Только добавим — в книге в окончательном виде все рецензии будут представлены по максимуму корректно: равно как в отношении обозреваемых, так и обозревателей; во всяком случае, мнение каждого будет учтено и изложено.

Итак.

 

P. S. Леонид Павлович, в прошлом седьмом ЛЧ вы посвятили моей персоне целый раздел.

Ну да ладно, это ваше творчество и обязанность — учить и наставлять, да и критиковать. Я вам сообщал, что я всего лишь дилетант и думаю, как среднестатистический читатель. Как критик я ещё Маргарите Брик давал отказ, ибо мог, да и сейчас могу сказать о произведениях коллег одну из двух фраз: «нравится» или «не нравится» прочитанное. А то, что я у вас стал «городить огород» не в вашу пользу — уж извините. Про «ЭТО» мне писать не хочется. И мои прямолинейные эссе загибать в свою сторону не надо.

Кстати, в моём эссе на рассказ Михаила Ламма в конце вы сделали небольшое исправление и приписку, с которой я не могу согласиться!

 

У меня было написано:

 

Михаил, это — шутка. Извините.

 

И всё!

Разницу в тексте можете оценить. Вспомните лекции по этике и психологии писателя — автора текстов.

Если можно исправить, исправьте.

Спасибо.

 

P.P.S Конечно, исправили.