На главную

Со своей колокольни

 

Окончен очередной международный литературный конкурс, проводившийся в этом году совместно издательством «Дикси Пресс» и литературным агентством «Новые писатели» в аж шести номинациях.

Стало традицией — хорошей или плохой это другой вопрос — сразу после завершения конкурса, но до оглашения окончательных его итогов, размещать на страницах наших сайтов «Новые писатели» и «Метафорическая деформация» рецензии на присланные работы. Если разговор разрастается до дискуссии, получается и вовсе хорошо.

На мой взгляд, в этом году дискуссия наметилась вполне определенная. Нет, не явная, когда авторы оппонируют друг другу, нападая и защищаясь; скорее получился спор интересов, попытка определиться в приоритетах, заинтересовать своей точкой зрения.

Позвольте уж и мне включиться. Со своей колокольни.

Нынешний конкурсный сезон прошел далеко не так интенсивно, как хотелось бы. Оказывается, задачку мы изначально задали авторам коварную: написать текст специально для конкурса. Вроде бы — ну что такого? А вот поди ж ты…

Разговор на эту тему впереди, а пока констатация факта — работ пришло меньше. Но…

Когда начинаем очередной конкурс, всегда думаем — какой альманах получится в итоге. Пока ни за один из предыдущих стыдно не было. Ну, разве что оформление не всегда получалось таким, чтобы непременно на уровне. Зато внутри… Просто год от года приходилось выбирать то очень жестко, с сожалением отказываясь от очень сильных вещей, то легко (откровенно провальные вещи соседствовали с качественной литературой, и выбор получался простым и понятным).

Вот она — моя колокольня. Общие контуры ясны, можно лезть наверх и начать звонить.

Итак, стыдно или нет будет за сборник, готовящийся по результатам этого конкурса?

Сегодня поговорю о работах, пришедших на конкурс фантастики.

Представила, что мне дали бы право взять в сборник все, что хотелось. В прошлые годы я бы поостереглась сказать, что легко взяла бы все работы. А в этот — да, взяла бы, будь такая возможность, все.

Каждый из рассказов.

Начнем с лидеров, с тех авторов, чьи тексты вошли в шорт.

Андрей Оболенский.

Вот совсем не согласна с некоторой претензией, предъявленной Мариной Балуевой к языку его рассказа (претензия совсем крохотная, обычно я практически со всеми ее выводами согласна, но здесь поспорю: на мой взгляд, как раз с языком у автора исключительно грамотно и чисто), зато полностью подписываюсь под словами Ольги Чубаровой: «Тот уровень владения мастерством, когда достаточно прочитать первую фразу — и вошел, пошел читатель, ходит и смотрит на мир глазами героя, или на героя глазами мира, созданного автором».

Все рецензенты отметили, что рассказ хорош, я же добавлю от себя, что в этом году Андрей выступил исключительно сильно. Стилистику его я сравнила бы с полотнами маленьких голландцев, когда выписано все не просто тщательно, а филигранно, где все на месте — полутона, нюансы, когда краски подобраны самым тщательным образом, чтобы создать воздух, фактуру, движение. Это — практически во всех рассказах автора. Дополнительным достоинством представленного на конкурс стала прорисовка деталей второго плана, они объемны, оттого значимы и работают на сюжет. Этакая многомерная конструкция, самым волшебным образом не теряющая очарования, откуда на нее не посмотри — издалека или с двух метров.

Галина Соловьева.

Марина Балуева про ее рассказ: «Язык в целом правильный, но не слишком выразительный».

А вот здесь между нами нет и не может быть предмета спора, ибо речь идет об ощущении от текста, о неком послевкусии, если будет позволено так сказать. Поэтому я вправе лишь предъявить свое мнение о языке, причем языке конкретного рассказа этого автора.

У Галины он легкий, не строптивый, не запредельно вычурный. Язык, на котором говорят образованные и от того незашоренные наши сограждане моего возраста. Им нет смысла искусственно доводить фразу до совершенства, чтобы поразить читателя-слушателя, они это умеют и при необходимости делают. В данном конкретном случае такой необходимости нет. Есть задача донести до читателя простую мысль, и может именно поэтому нельзя усложнять ее стилистическими нагромождениями. Вполне достойный пример единства формы и содержания. У театральных это называется — слышать партнера, не передавливать.

Дмитрий Динеро.

Рассказ, в котором идея, на мой взгляд, просто зашкаливающе шикарна. Украдут, если уже не украли. Топливо, в роли которого выступает обычная морская вода. На этой сюжетообразующей базе можно почивать всю оставшуюся литературную жизнь.

Будет ли это Дмитрий Динеро или кто-то другой — пока неизвестно. Ясно одно — в самое ближайшее время этих сюжетов понапридумывают — от обычных литературных до кинематографических.

Все претензии к рассказу именно от этого: мы, читая, уже готовы строить свой сюжет, мы идем впереди автора, воруем идею неосознанно, столь же неосознанно формируя в мыслях свой вариант… И, конечно же, наш вариант непременно лучше, ведь он наш…

В который уже раз Дмитрий доказывает, что готов выдавать «на гора» необычное — то, ради чего мы читаем и за что любим фантастику. Я говорю — спасибо.

Юлия Рушковская.

Не разделяю скепсиса некоторых членов жюри насчет этого рассказа. На мой взгляд, получилась очень актуальная сатира, при этом исполненная всех необходимых достоинств полноценного литературного произведения.

Энергии у рассказа ровно столько, сколько нужно, уж точно не перебор. Вспомнился как пример рассказ Владимира Войновича «Мы лучше всех», столь же яростный, неистовый, провокативный. Вспомнился не в противовес, а в дополнение. Лично от меня — респект автору за тему и реализацию.

Моргана Руднева.

Абсолютно в стиле выдержанный святочный рассказ. Но, удивительное дело, он не приторно сладкий, не отвращающий от себя, а привлекающий добротой, умной сентенцией, выверенной стилистикой. Мне лично рассказ очень понравился.

Надеемся, автор будет возвращаться к нам; малые формы многолики, точные продуманные стилизации востребованы, поле для деятельности обширно.

 

И — про те рассказы, что в шорт не попали.

Начну с Июлая Масалина.

Обвинения в незнании им русского языка, на мой взгляд, неправомерны. Знает русский язык автор не хуже остальных, владеет словом тоже достаточно успешно.

Отчего же не случилось стопроцентного попадания в читателя? Мне видится проблема в том, что автор, выбрав основным языком своего произведения так называемый научный стиль, которым принято оформлять монографии, не просчитал рисков.

А ведь стилизовано-то весьма искусно, кстати: специфическое построение фразы, искусственное избавление от эпитетов и сравнений, речевая функциональность — все должно было работать на общую концепцию рассказа.

Отчего же не получилось? Предполагаю, что структура рассказа, неточная расстановка акцентов тому виной. Предполагаю, что будь рассказ раза в два больше по объему, в нем не выпирали бы углы так явно, как сейчас. Но правило «тридцати тысяч знаков» мы установили жесткое и вот он, первый пример того, что уменьшение объема не всегда работает на улучшение произведения. Кусок с зайцем — замечателен, но он длинен для представленного объема, он «забрал все» (если говорить словами самого автора), не оставив места для собственно эксперимента, о котором хотелось прочесть значительно больше. Уже упоминавшегося единства формы и содержания не случилось, заяц «задавил» — стилистически — ученого.

При всем том, рассказ бы я в сборник, будь моя воля, взяла. Тема действительно интересная и «заяц», повторюсь, очень хорош, пусть и не в контексте произведения, а сам по себе, как доказательство профессионализма автора.

Павел Лец.

На самом деле рассказ просто немного сыроват. Главная его проблема в том, что мы знаем, как автор умеет писать и невольно сравниваем нынешний текст с предыдущими. Увы, сравнение сложилось не в пользу представленного на конкурс.

Что же касается недостатков рассказа, то они лежат ровно в той же плоскости, что и достоинства рассказа Андрея Оболенского. То есть то, что у Андрея Оболенского достоинство, у Павла Леца — недостаток.

К примеру, некоторая схематичность в прорисовке образа главного героя, в создании второго плана у Леца и объем, логика у Оболенского.

Тем не менее, рассказ вполне достойный, что и доказано самим фактом его отбора для альманаха.

Георгий Панкратов.

Понимаю, отчего наши судьи не откликнулись на этот рассказ так, как хотелось бы автору. Еще раз процитирую Ольгу Чубарову: «Форма настолько неотделима от содержания, что оценила как целое. Для меня — странное и чуждое».

Именно так и надо прочесть это — как приговор. Не уровню литературы, а теме. Сталкиваясь с изломами человеческой психики, показанными точно, грубо и зримо, поневоле экстраполируешь литературную вещь на свои представления о добре и зле, о мире и взаимоотношениях с ним. И отвращаешься, что для нормального человека естественно. Оценить литературные достоинства становится непросто, если мозг отторгает принципиально. Я, например, не могу смотреть голливудскую продукцию на подобные темы. Предполагаю, что не я одна. Понимаю, что сделано хорошо, но не понимаю — зачем. Вот и ответ.

А сделано и вправду талантливо.

Ольга Гришина.

При том, что сказка, и что написано как сказка, и представлено как сказка, это все-таки скорее притча, именно так и видится мне, да, похоже, и остальным рецензентам.

Тут, боюсь, некоторое несоответствие языка и темы. Но если абстрагироваться, то по отдельности и то хорошо, и это. Правда, к сожалению для автора, не соединяется без того, чтобы скрыть наличие белых ниток.

 

Маргарита БРИК,

координатор проекта

«Метафорическая деформация»